В начале года, пока еще работал в КогалымНИПИ я писал статью о роли НИПИ, на мой взгляд. С позволения выложу ее часть:
Основной задачей компании, тем более частной, является привлечение и максимизация прибыли. В отрасли добычи нефти и газа за последние 20 лет появлялись и разваливались многочисленные отраслевые компании. На текущий момент можно выделить не более 10 крупных игроков, залог выживания которых помимо ресурсной базы во многом зависит от государства. Для реализации поставленных целей перед компаниями для развития бизнеса необходимо соблюдать многочисленный ряд условий государства. Иначе быть не может.
Одно из этих условий, касающееся моей сферы деятельности, являются обязательные представления проектных работ в области разработки месторождений в государственных органах – Центральной комиссии по разработке, и Государственной комиссией по запасам полезных ископаемых. Вкратце можно сказать, что Государство заинтересовано в максимальной выработке запасов флюидов по выданной лицензии, не обращая внимание на прибыль компании. В то же время, компания, имея цель получить разрешение на разработку месторождения, идет на соглашения с Государством в утверждении проектных показателей разработки, но совсем не обязательно стремится соблюдать запланированные технические проектные решения, экономя собственные средства.
Таким образом, непосредственным операторам по регулированию разработки (ТПП) необходимо всячески обеспечивать план по соблюдению уровней отборов, установленных в проектных документах с использованием средств, которые, как правило, хуже в качественном или количественном соотношении утвержденных в проектном документе. Ярким примером тому может служить экономия на технологиях бурения и вскрытий скважин, а также интенсификациях притоков. При невозможности проведения технических работ на скважинах в силу экономических ограничений их заменяют более дешевыми, теряя, соответственно в качестве. При этом ожидают прежнего прироста в дебитах скважин.
Заложником этих ситуаций оказываются и прикрепленные НИИ при региональных провинциях добычи, которые должны всячески способствовать согласованию буквы «Закона о Недрах» и «положениях о проектировании разработки…» с экономическими реалиями недропользователя.
Большая часть работ, выполняемая в различных НИИ в данный момент носит характер «залатывания дыр» в несоответствиях между проектными показателями и фактическими. С заведомой периодичностью появляются всевозможные новые версии Технологических схем разработки, проектов разработки, технико-экономических обоснований коэффициентов извлечения, авторских надзоров и сопровождений, не говоря уже о паразитных «Дополнениях…» к этим документам по одному и тому же месторождению. Каждый «провал» в прогнозе технологических показателей необходимо оправдывать резкой степенью изменения геологии, переоценкой коллекторских свойств пластов, характером насыщений и прочими на первый взгляд важными факторами.
Нет ни одного проектного документа, прогноз по добыче в котором был бы пессимистичнее фактических показателей разработки, как нет такового и в оценке объемов запасов нефти и газа, при переводе категорий C2 в С1.
С другой стороны показывать заведомо пессимистичный сценарий разработки месторождения с низкой степенью извлечения запасов и представлять его на защиту в госорганах подобно отказу в лицензии.
Таким образом, отлажен диалог между компаниями и государством – «…мы напишем, так как вы хотите, но разрабатывать будем так, насколько посчитаем целесообразным…». Попадают между этим молотом и наковальней различные НИИ, на которых никак не сказываются требования обеспечения планов по добыче и приращению запасов, но которых заставляют вести этот диалог между законом и прибылью.
Во многих региональных НИИ, при крупных нефтегазодобывающих компаниях, выполняются функции сопровождения проектной документации, составления проектов разработки месторождений, обоснованию принятий изменений в технологических решениях. Коммерческая прибыль этих институтов во многом зависит от объемов заказанных работ партнерского общества, выполняющего роль оператора по добыче и подготовки нефтегазовой продукции. Сформировавшийся симбиоз производства и проектных институтов наблюдается во всех крупных копаниях нефтегазовой отрасли.
Залогом получения гарантированной прибыли в институтах является поддержание деловых отношений с нефтегазодобывающими предприятиями, связанных с утверждением технико-технологических решений на производстве, как с обоснованной необходимостью, но отличающихся от проектного документа.
В то же время НИИ не заинтересованы явным образом в успешности реализуемых мероприятий, как бы парадоксально это не звучало. Ведь если будут созданы технологические решения в рамках проектов разработки на ранних стадиях эксплуатации залежи, которые в дальнейшем не потребуют значительных корректировок, то снизится объем заключаемых договоров, что означает недофинансирование институтов.
Рассмотрение многих текущих проблем, с которыми непосредственно сталкиваются на местах добычи нефти или газа всячески «размазываются» по календарным планам заключаемых договоров.
Считаю необходимым внедрение практики, когда за успешность или неуспешность технологического проекта НИИ несли ответственность на уровне с НГДУ.
Подобное ведение дел, направленных на получение прибыли институтом ценой постоянной корректировки технологических показателей достаточно давно устоялось в сфере сопровождения разработки месторождений в НИИ. Более того, за эти годы воспитан целый класс проектировщиков и ГИПов, которые привыкли работать в таком направлении деятельности.
В настоящее время в различных НИИ еще работают специалисты высокого класса школы СССР, многие из которых имеют степени кандидатов или докторов наук. Подходы к проектированию разработки месторождений этих специалистов, как правило, значительно отличаются от подходов специалистов среднего возраста, чье становление приходилось на период развития отрасли в современной России. Специалисты среднего возраста – в данный момент, как правило, занимают посты руководителей среднего звена. Руками этих людей принимаются проектные решения, направленные не на выбор оптимального подхода к разработке, а на повышение прибыли институтов.
Трудоустраивающиеся в научно-исследовательские институты молодые специалисты становится перед выбором путей развития: научно-практического подхода, который пропагандируют специалисты старой школы, или поточного выполнения низкоуровневых НИР, направленных на соответствие проектной документации текущим реалиям разработки месторождений.
Из этого вытекает основной недостаток, на мой взгляд, заключающийся в финансовом обеспечении деятельности научно-исследовательских институтов. Текущий характер работ НИИ, за редким исключением, совершенно не соответствует его профильному назначению. Сотрудники институтов, прикрепленных к НГДУ, в основном занимаются текущими вопросами, направленных на увеличение добычи нефти и газа любыми средствами. Соответственно и оплачивается только подобная работа.
Во многих НИИ уничтожен механизм финансирования исследовательской деятельности, направленной на изучение особенностей специфики отрасли. Не существует подразделений, специалистов, которые выполняли бы свою работу в рамках исследовательских проектов, не связанных с работами заказанными НГДУ. Подобие этой деятельности осуществляется только молодыми специалистами, которые заинтересованы в научных публикациях для защиты диссертационных работ.
Следует также отметить, что большинство представляемых работ на ежегодных конференциях молодых ученых и специалистов различных организаций носит характер выдержек из проектных документов, подготавливаемых коллективами, в которых трудятся эти люди. Личный вклад, по объективным оценкам, в таких работах остается невысоким. Дополнительная работа не приветствуется руководством на различных уровнях.
Единственным катализатором карьерного роста среди молодых специалистов является выполнение текущих задач, поставленных руководством, направленных, как говорилось выше, не на повышение качества НИР, а сводящихся к рутинной работе по заготовленным регламентам.
В большинстве НИИ руководители договоров заинтересованы объемами привлеченных средств на текущий момент, стоимости работ, и защитой в государственных органах. Свидетельством тому может служить соотношение разработанных методик, защищенных патентов, обоснованных способов, опубликованных статей о результатах исследований и прочих свидетельств интеллектуального труда к объему выполненных проектных работ, способствующих недропользователю официально осуществлять добычу полезных ископаемых.
Квалификация сотрудников, во многом зависит от качества начального высшего образования, в меньшей степени от курсов повышения квалификаций. В процессе трудовой деятельности повышение уровня владения специальностью специалистов заключается в овладении навыками специализированного программного обеспечения, текстовых редакторов и табличных процессоров. В большинстве случаев, лицензии которых не являются собственностью НИИ или рабочих коллективов.
Немногие НИИ имеют собственные центры повышения квалификации, в которых помимо этого выполняются и текущие проектные работы. Парадокс в том, что одни сотрудники НИИ «учатся» у сотрудников других организаций, которые свои знания не применяет на практике в рамках сопровождения разработки месторождений.
Подобное явление наблюдается и в сервисе нефтегазовых услуг. Иностранные компании, имеющие высокотехнологичное оборудование предоставляют свои услуги Российским предприятиям, техническое обеспечение, а также подходы к проектированию разработки которых безнадежно устарело.
В условиях отсутствия побудительных мотивов к развитию научного потенциала, специалисты стремится применять свои знания только в той сфере, которая будет оплачена. В случае, если на работу приходит высококвалифицированный специалист, то не весь его опыт может быть востребован в силу отсутствия заказов на НИР от нефтегазодобывающих предприятий.
В результате отсутствия требований к повышению уровня НИР со стороны заказчика и финансирования этого вопроса, а также отсутствия у институтов собственных возможностей по развитию научно-исследовательского направления среди сотрудников, рынок труда высококвалифицированных специалистов, имеющих ученые степени и обширный опыт в специальности, остается невостребованным.
В таких условиях некоторые специалисты переквалифицируют свою деятельность для выполнения работ по заполнению формальной документации по заранее придуманной форме и остаются в «системе». Остальные либо начинают подрабатывать на стороне, либо уходят в другие организации.
Мотивация сотрудника только заработной платой далеко не всегда дает гарантированную отдачу. Каждый специалист может составить свои критерии успешности той или иной деятельности. Выделяются следующие факторы успешности в каждом виде работы, каждый работник лишь меняет для себя приоритеты:
- Увлекательная, ставящая интересные задачи работа;
- Возможность карьерного роста, обучения и развития;
- Работа с интересными людьми;
- Справедливая оплата труда;
- Поддержка и понимание руководства;
- Признание, оценка, уважение коллектива;
- Наличие льгот;
- Возможность выполнения значимой работы и влиять на ее результаты;
- Гордость за организацию, ее задачи и вид деятельности;
- Прекрасные условия работы и высокая культура коллектива;
- Автономность и творчество при выполнении работы;
- Наличие гибкого графика труда, формы одежды и т.д.;
- Местоположение;
- Надежность и стабильность в работе;
- Разнообразные, меняющиеся рабочие задачи.
Возможно выделение еще некоторых факторов, но и этих я считаю достаточно, чтобы понять, что в рассматриваемой сфере есть к чему стремиться.
Рынок труда в сфере проектировани я разработки нефтяных и газовых месторождений в г. Тюмени носит характер циклического перемещения рабочих масс с одного предприятия на другое. Причинами переходов являются очередные инновационные шаги по привлечению персонала, проводимые каждой представленной на рынке компанией. Поэтому реализовать себя в сфере научно-проектного подхода комбинируя опыт в работе в каждой организации пока представляется возможным.
Одним из таких шагов стало создание системы экспертов на базе Тюменского научного нефтяного центра, осуществляющего сопровождение разработки месторождений ТНК-BP.
Эти специалисты имеют возможность роста по специализациям, проводя внутренние экспертизы проектной документации, подготавливаемой сотрудниками центра. Помимо этого они ведут научные исследования в отрасли нефтегазодобычи, позволяющие выйти на высокие степени извлечения продукции и снижения эксплуатационных затрат.
Система экспертов выстроена таким образом, что их текущая работа не привязана к конкретным договорам и выполняемым работам. Каждая группа выполняет изыскания по текущим проблемам предприятия. На регулярных внутренних научно-технических совещаниях они представляют результаты своего труда, который находит свое применение в проектной деятельности центра. Таким образом, решилась еще одна проблема отрасли, когда для мотивации сотрудника необходимо увеличение заработанной платы.
Сейчас, для сохранения кадров этот вопрос зачастую решается только переводом на вышестоящую должность. Но далеко не каждый специалист имеет возможность или желание быть руководителем на различных уровнях. При переходе в систему администрирования человек теряется, как специалист. Молодые специалисты, показавшие отличные результаты в первые пять лет своей трудовой карьеры, как правило, переводятся на младшие администраторские должности, возглавляя группы, сектора. Но если сравнивать их результаты труда, как специалистов, до и после переводов на подобную должность, то картина представляется регрессионной. Поэтому, необходимо создавать такие условия труда, когда финансовая мотивация сотрудника может быть не связана с наложением на него администраторских полномочий.
Я понимаю что тут "много букв". Но это был тогда мой взгляд. Сейчас он немного изменился, в более худшую сторону...
У меня есть мечта: Когда я стану очень богатым, то открою свой НИИ, с хорошим оборудованием и специалистами. Пусть он будет убыточным в финансовом плане, но основной задачей я бы поставил - выполнение работ на высоком уровне с детальной проработкой. Пусть работа займет много времени, но уверен, что можно получить хорошие результаты... А пока грустно как то все.
И что же конкретно тут вызвало умиление? Есть какой-то другой более простой способ нарисовать роуд мап по ПЗ?
При чем здесь недропользователь/заказчик, тут их как бы не присутствует? С логикой как, дружим, нет? Учебник формальной логики посоветовать?
По существу есть что сказать?
Кадр 1, Кадр 2 - это ты нас так называешь, или тебе тут кино показывают?
Некрасиво постебался (ты), ни о чем..
Согласен. Не понял причем тут заказчик/не заказчик.
Человек спросил конкретный вопрос с которым не имел дело, ему посоветовали.
1)
Структура экспертирования проектов полученная в наследство от СССР, как и ф. ГОСплана это то благо, которое необходимо сохранить.
Если посмотреть на опыт газовой отрасли, будет кристально ясно о чём я говорю.
2)
Но так же необходима внутренняя экспертиза и сопровождение на ранних стадиях работы. Это уже моё сугубо личное мнение.
А можно развернуть подробнее по первому пункту, почему это неоспоримое благо и какой опыт в газовой отрасли?
Со вторым пунктом понятнее, вопросов и возражений нет.
По мне, так это очердная дойка государственная. Платить за г*вноэкспертизу ниочемную бабки. Такие паразиты, присосавшиеся к недропользователю.
мы потеряли саму суть всей это демагогии. Должен быть контроль за исполнением "реальной" системы разработки.
По факту стряпают ДСТР в толщины по 1-3 м, чтобы удовлетворить гос-во и переводят макулатуры тонны. В жизни все делают по своему.
кстати, да, тоже несколько подбешивает делать пз с полноценным моделированием и техсхемой для объектов с запасами 0.3-1 млн.т., тут бы как-то отранжировать состав и детальность отчетности сообразно со значимостью объекта.
Хорошая идея. думаю, авторы ПТДшек могут очень много чего дельного предложить, однако, кто их слушать будет?=)
Как победить систему? =)
Всем доброго времени суток
Добалю свои пять копеек. В ветке описан класический конфликт интересов между НГДО и НИПИ. У каждого свой интерес: у НГДО - "реальная работа", у НИПИ - "соответсвие проектному документу". Практически никогда они не пересекаются: в проектах НИПИ - например, завышенные КИНы (пусть и не по их вине, сути это не меняет), у НГДО - "черная бухгалтерия" (приписки к отдельным ГТМам, скрытые отказы оборудования и т.д.). Для исключения этого конфликта должно быть одно юрлицо отвественное за разработку месторождения от и до. Если одна компания сама пишет себе проект, защищает его в надхорных органах и потом реализует его, то большенство проблем будет снято. Это скорее всего приведет к некоторому раздуию штата, но реально повысит качество разработки.
Что касается западных компаний, то там модели строятся добываюшими предприятиями с привлечением внешних консультантов и обязательным аудитом внутри компании. Сами себе модель построили, сами ее адаптируют, сами отвечают за ее качество. И так во всем остальном: ГИС, ГДИ, PVT-тесты и т.д. Разве что на проведение ГТМ приглают сервисников.
И еще пример из моей практики: видел исследование на тему определения причин изменения коэффициента продуктивности, проведенное одним НИПИ. Одной из причин изменения продуктивности скважин там назвали влияние системы ППД! Это, блин, простите как конимать?
Не хочу сказать ничего плохого про специалистов, которые работают в НИПИ. Они реально хороши в свом деле, но цели у них и добычников разные. Отсюда и многие наши беды. Пересадить их все в НГДО, и все эти проблемы решатся сами собой.
Мне кажется, если посадить НИПИшников в НГДО, то ничего хорошего не выйдет. У нас еще есть много новых и незагубленых месторождений, именно их будут разрабатывать. Сложные запасы будут откинуты на задний план, или вообще про них забудут. Текущая система хоть как то заставляет пересматривать запасы и проводить мероприятия по вовлечению в разработку.
Илья Керн, что вкладываешь в понятие "загубленное" или "незагубленное" месторождение.
Не все специалисты НИПИ таковы, что ничего хорошего не выйдет. Достойные люди есть. В какой-то степени обрисованные идеи Дениса Гонтарева не лишены смысла, чтобы интересы сторон ещё больше пересеклись.
Коллеги, мы же сами пытаемся "договориться" с экспертом, пишем липовые вопросы и сами на них отвечаем.
Скважины проложенных в толщины 1-3 метра должны отбрасываться по экономическому критерию Топт, куда с 2018г. даже КИН не будет входить.
Нужно делать хорошую работу, чтобы не бояться отдать на реальную экспертизу.
И сроки с трудозатратами ставить реальные.
Месторождения меньше 1 млн т разрешено объединить
в один ПТД по единой системе сбора.
Не нужно делать кучу работ.
Из договора – прекрасное
хх.ч. Заказчику принадлежат исключительные права на созданные Подрядчиком … результаты интеллектуальной деятельности.
То есть, если я придумаю воркфлоу в Ёкселе или в Петреле - это всё твоё?
Молодец буржуй, хитёр - уважаю.
Хорошо, что я вооружен передовым учением Маркса-Ленина - это помогает мне ориентироваться по жизни.
Мы в таких случаях говорили что геолог/гидродинамик ночами не спали и поячеисто корректировали модель, руками расставляли скважины и прочее:)
Стандартная фраза, удивляет наоборот что некоторые подрядчики, выполняя НИР за деньги заказчика хотят еще и РИД себе присвоить
Диалектически (респект Марксу - Ленину а пожалуй и вовсе - Гегелю) твои макросы и воркфлоу как бы и твои - и не твои. Сильно вряд-ли, что кто-то из т.н. буржуев смогут тебя подтянуть за использование тех или иных макросов или ворфлоу в других проектах по жизни. Там речь все-же несколько о другом, в этой фразе. Несколько другого порядка интеллектуальная собственность, пмсм.
будете смеятся - именно так и делается в 90 процентах (примерно) моделях для отчетности в РФ стандартах
геолог/гидродинамик ночами не спали и поячеисто......
Фигасе вы заказчиков кошмарите. Как часто геологи беседуют с гидродинамиками о модели, и как часто вторые дают обратную связь первым? Это просто вопрос, кто подо что свой институт затачивает. Если вопрос только в снятии лицезионных рисков институтом, то ветка содержательная на +100500
я тебе один умный вещ скажу, только не обижайся - вопрос в освоении бабла, всегда, по-русски говоря - распил.
Если бы стоял вопрос технологичности и научности происходящего - то все было бы уже по-другому и качественно и количественно в плане исполнителей и заказчиков.
Жаль только жить в эту пору прекрасную не доведется ни мне ни тебе......... ((
про пору прекрасную. Кто то, где-то , когда-то, по эту сторону Млечного Пути видел проекты, которые были без прицела на освоение бюджетов? Ну блин честно. Я поработал кое где по миру. Конечно же не везде и возможно мне просто не повезло , а может я и сам просто рассадник порока - но везде примерно одно и тоже, с поправкой на местный менталитет. Российские проектные заведения мало чем отличаются от условного БангалорНИПИнефть или ХьюстонНефтеГазПроект.
Да, не, не обижусь, не переживай. Толстокожесть в отрасли отрастает с каждой очередной порцией подач. Тут норм. Но я видел и светлое.
В том числе, завтра куплю себе 2 банки.
петя, на отдыхающей сейчас?
увы, равномерно пропекаюсь под ласковым солнцем пустыни.
Знаем, особенно когда запасы выделены а кучу залежей и надо в каждой обеспечить сходимость:)
Ну, так если свой “правильный и честный” НИПИ создавать - то чем он должен заниматься? За что не стыдно просить деньги?
1. Иметь и вести комплексную модель пласт-система-сбора-подготовка (Petrel+Eclipse+GAP+UniSim). Это нужно для составления МЭРов, ТехРежимов, 6ГР и ГТМ - это ежемесячно капающая денежка от недропользователя. По сути, недропользователь должен отдать всё это на аутсорс – он только ставит подпись и несёт ответственность перед товарищем прокурором.
2. Планирование ГРР – поиск новых объектов на существующих лицензиях (небольшие конторы) и подбор новых участков для покупки (для контор побольше).
3. Оперативный контроль ГРР – суточные сводки по отстрелу сейсмики и всё такое. Это тоже постоянная денежка.
4. Пробиваться к Гос. Заказам – типа “Перспективы нефтегазоносности Московской Синеклизы” или “Экономическая оценка освоения месторождений вдоль трассы ВСТО”.
5. Сопровождение бурения. И это постоянная денежка.
6. Сопровождать разработку.
7. Делать свой, пусть кривой и косой софт.
8. Само собой – ПТД (включая обустройство) и лабораторные исследования.
9. Не забывай про инфраструктуру и объекты подготовки товарной продукции. Прохождение Главгосэкспертизы.
10. Огромный массив НИОКР, как по подземным делам, так и по наземным. И тут вообще можно в космос улететь, типа буровые растворы, жидкости грп, пресловутый керн, если не рутинный, pvt... прикинь, это можно до бесконечности плодить
Это скорее русский путь. Он неплох, но иногда прихрамывает. Да, институт, как независимый арбитраж работы недропользователя. Не хочу вдаваться в подробности. Считаю - лишним.
Мне больше нравится когда недропользователь почти все сам, но что-то на аутсорс.
А так, да, ты прав, широкими мазками, это все производственные задачи, где вполне может поучаствовать институт.
Страницы